Форум Танелорна

Вот, написал рассказ. Он не по Муркоку, так что кинул сюда.

Грязь, кровь, порох и сталь.

Грязь.
Это было первое, что Санада Масаюки почувствовал, придя в себя.

Грязь.
Липкая жижа, в которую превратились берега речушки протекающей неподалёку от замка Нагасино. Речушки, которая прикрывала армию Оды Нобунаги.

Грязь.
Она была повсюду. Она проникла не только под доспехи, но и добралась до самого сердца самурая из клана Санада. Да. Его вываляли в грязи. Унижение. Боль. Он, вассал могущественного рода Такеда, буси сильнейшей армии Японии, человек, воевавший под началом великого Сингена, сейчас лежал в грязи, поверженный выстрелами асигару. Унижение.

Утро.
28 июня 1575 года. Масаюки чувствовал, как сомнения закрадываются ему в душу. Накануне вечером военный совет закончился конфликтом. Разгорелся он между ветеранами клана Такеда, полжизни воевавшими под руководством Сингена, и окружением его наследника Кацуёри. В ответ на предостережения по поводу сильнейшей позиции армии Оды, укреплённой насыпями и частоколом, и неоконченной осады замка Нагасино, находившегося в тылу, посыпались обвинения в трусости. Кацуёри выбрал сторону вторых. Правильно ли он поступил? Как всё обернётся? Масаюки не знал. Но он точно знал, что выполнит свой долг.

Завтра.
«Завтра мы, старые и трусливые, умрем. Вы же просто побежите». Такими словами закончился военный совет. Такими словами Баба Нобухару выразил мнение старых военачальников Сингена. И рядом с войсками Нобухару Масаюки должен был отправиться в сражение. Сражение, в котором он может погибнуть или обрести славу. Скоро. Уже скоро.

Дебют.
Фигуры расставлены. Битва, которой суждено изменить представление японцев о войне в целом и сражении в частности вот-вот начнётся. Что же победит? Опыт и класс Такеда? Новаторство и целеустремлённость Оды? В этот день решится судьба двух кланов. Быть может, в этот день решится судьба Японии. Армии зашевелились. С высоты птичьего полёта, могло показаться, что на тропу войны вышли два гигантских муравейника.

Наводнение.
Природная стихия. Сила, сметающая всё на своём пути. Вот что чувствовал Баба Нобухару, ведя своих подчинённых на противника. Лобовая атака. Позиции врага прикрыты сбоку лесистым холмом. Остаётся только лобовая атака. Перебравшись через неглубокую реку, старый генерал, не останавливаясь, повёл своих бойцов дальше. Но …

Противник ...
Он был силён. Ода хорошо подготовился. Его армия насчитывала 3000 аркебузиров, силу, которую ещё никто не решался противопоставить на поле боя самураям в таком количестве. Но Ода решился. Трезвый расчёт. Вот, что руководило им. Ода Нобунага, первый из трёх следовавших друг за другом объединителей Японии, умел взвешивать свои силы. Несмотря на двукратное численное превосходство, он не мог рассчитывать на победу в открытой схватке. Ему противостояла армия, которую построил Такеда Синген, которая считалась лучшей в Японии. Но во главе этой армии стоял Такеда Кацуёри, сын, который не мог встать рядом со своим великим отцом.

Частокол и пули.
Вот что встретило самураев рода Такеда, на том берегу реки. Ода укрепил свои позиции, прикрыв асигару частоколом. Но он не ограничился им. По совету иезуитов, с которыми у него были неплохие отношения, Ода приказал аркебузирам выстроиться в три шеренги и стрелять по очереди. После залпа шеренга отступала для перезарядки, а её место занимала следующая.

Дамба.
Вот что это было. Нобухару был родом из горной местности с бурными реками, где людям приходилось бороться со стихией, для того чтобы выжить. Наводнение, которым руководил Нобухару, наткнулось на дамбу. Частокол и пули. Им удалось сломать строй наступающих. Им удалось внести сумятицу в ряды наступающих. Им удалось сбить порыв наступающих. Как человеку удалось обуздать природную стихию, так и Оде удалось остановить Нобухару, который чудом остался невредим под обстрелом. Нобухару прошёл через многие сражения в своей насыщенной жизни, был при Каванакадзиме, он понимал, что продолжить атаку - значит бессмысленно потерять своих людей. Сражение ещё не проиграно. Он ещё не побеждён. Так думал Нобухару, отдавая приказ отступить и перегруппироваться.

Волнение.
Оно всегда обуревало Масаюки перед сражением. Он вспомнил свою первую битву. Чувство, с которым он нёсся навстречу врагу и ветру. Возбуждение, с которым он отрезал голову своего первого убитого противника. Трепет, с которым он поднёс эту голову Сингену. Гордость, с которой он носил подаренный за это Сингеном клинок.

Прибой.
Как морские волны разбивают прибрежные скалы, так и армия Такеды билась об оборонительные позиции Оды. Планомерно. Упрямо. Вслед за отходом Нобухары, на частокол понеслась вторая волна армии Кацуёри. Среди тех, кто повёл эту волну за собой, были два старших брата Санады Масаюки. Нобуцуна и Масатеру. Лошади пересекли речку без особого труда и начали выбираться на противоположный берег, когда по ним ударил первый залп. Это было ужасно. Первых рядов кавалерии не осталось. Бог смерти собрал богатый урожай тем утром.

Дети.
Масаюки увидел своих двух сыновей. Нобуюки и Юкимура. Он увидел их ещё неумелые упражнения с мечом. Он услышал их смех. Неужели он с ними больше не встретится? Неужели он не увидит, как они вырастут? Смерть? Сейчас? Нет, Масаюки не боялся смерти! Он был рад умереть за своего даймё. Но не сейчас. Но не так. Усилием воли он заставил себя открыть глаза.

Негодование.
Отчаяние и бессилие. Вот что можно было увидеть в глазах Масаюки, когда он постепенно начал приходить в себя и осознавать происходящее вокруг. Пуля сразила его лошадь, которая, упав, придавила самурая. Масаюки не помнил, потерял ли он сознание от удара оземь или от веса лошади, прослужившей ему верой и правдой 10 лет. Да это было и не важно. Он лежал на берегу. Теперь трудно было определить, где кончается река и начинается твёрдая земля, так как между водой и землёй было нечто среднее. Этот берег был обильно полит водой стекавшей с солдат Такеды, форсировавших реку. Этот берег был обильно полит их кровью. Этот берег был истоптан копытами лошадей и ногами людей. Этот берег стал могилой для многих. Этот берег был завален трупами лошадей и их наездников. Они даже не успели вступить в бой. Они даже не успели обнажить оружие. Им просто не дали шанса проявить своё мастерство. Всё, что они изучали с младых ногтей, оказалось бесполезным против простолюдина, лишь недавно получившего аркебузу. В очертаниях лежащих тел Масаюки узнал несколько человек. Каких-то несколько часов назад они обсуждали предстоящее сражение. Они с достоинством исполнили свой долг. А он ещё не исполнил.

Миттельшпиль.
Середина кровавой партии. Ужасное действо в самом разгаре. Несмотря на то, что первые ряды второй волны полегли почти полностью, она всё же докатилась до частокола и, сумев прорубить проходы, добралась до асигару. Дамба дала течь под ударами стихии. Но среди асигару были не только аркебузиры. В качестве прикрытия среди них были копейщики, а позади стояли самураи. Несмотря на отчаянную храбрость, не жалевших себя воинов клана Такеда, они были оттеснены обратно за палисад.

Поток.
Нарастающий гул позади. Бряцание оружие. Ржание лошадей. Масаюки удалось выбраться из-под лошади. Он выпрямился, вытащил свой меч и на подкашивающихся ногах двинулся к схватке. Не дойдя до сражающихся, он услышал, а может, почувствовал накатывающуюся волну позади себя. Это перегруппировавшийся Нобухара вёл своих людей на помощь. Этот поток накатил на Санаду, подхватил его и понёс вперёд. Чувство дружеского локтя придало ему сил. Казалось, что противник дрогнул под яростным натиском. Он подался назад. Масаюки вместе с братьями, к которым он сумел пробиться, одними из первых ринулись преследовать врага. Вот она, победа.

Но…
Очертя голову, не замечая ничего вокруг, самураи Такеды преследовали отступающего врага. Когда армия Оды прекратила отступление, которое, как оказалось, было лишь уловкой, а с флангов ударили свежие силы, братья Масаюки погибли одними из первых. В течение нескольких минут правое крыло армии Такеда перестало существовать. От него осталась лишь жалкая сотня бойцов, которых собрал вокруг себя Баба Нобухару. Ситуация на других участках сражения была не многим лучше. Ода уверенно брал верх.

Старый генерал.
Он по-прежнему подавал пример своим людям. Он по-прежнему был полон сил, или пытался казаться таким. Его руки по-прежнему сжимали оружие. Масаюки вместе с остальными, ещё способными стоять на ногах, готовился дорого продать свою жизнь. Неожиданно Нобухару подозвал Санаду и приказал передать Кацуёри послание: «Господин! Немедленно уходите отсюда. Я же останусь здесь и умру». Сердце Масаюки разрывалось на части. Он не хотел покидать старого генерала в его последние минуты жизни. Но это был приказ. Он его выполнит. А затем расскажет о том, как Нобухару шёл к своей смерти. Вскочив на подведённого коня, Масаюки помчался к Кацуёри, бросив назад прощальный взгляд.

Последний вздох.
Каждый следующий глоток воздуха может закончиться им. Удар. Группа вокруг Нобухару редела. Выпад. Кольцо сжимается. Блок. Он остался один. Усталость застилает глаза. Доспех сжимает грудь. Нечем дышать. Во время последней схватки остатки правого фланга отступали на близлежащий холм. Теперь Нобухару был на его вершине. Он увидел, как удаляется Кацуёри. Значит, Масаюки выполнил поручение. Значит можно умирать. Казалось, время замедлило свой ход. Он в последний раз окинул взглядом поле сражения, где началось отступление, переходящее в бегство, вдохнул запах битвы и, собрав последние силы, прокричал: "Я Баба, губернатор провинции Мино. Убейте меня, если сможете, и вы получите большую награду!" … Сделал вздох … Последний.

Ночь.
Она обволакивала нескольких усталых всадников. Накрапывал дождь. Масаюки, Кацуёри и ещё несколько человек удалялись от Нагасино, где остался лежать цвет армии Такеды. Атобэ Кацусукэ, который, бахвалясь во время военного совета, бросил фразу «В сегодняшней битве нам суждено победить двух заклятых врагов. Не слушайте этих старых и трусливых людей», бежал с поля боя одним из первых, и сейчас его уже не было подле Кацуёри. Промозглая ночь пробирала до костей. Мысли были такими же чёрными. Если бы только Синген был жив ... Если бы только «тигр Каи» командовал сегодня ими … Масаюки размышлял о случившемся. На его глазах уходила слава Такеда. На его глазах асигару побеждали самураев. На его глазах порох вытеснял сталь.
Что теперь будет?
Но тут он вспомнил гордую одинокостоящую на вершине холма фигуру Нобухары, которую ему удалось разглядеть перед отступлением.

Эндшпиль.
Когда войско Такеда начало откатываться, Ода отдал приказ выйти из-за укреплений и ударить по противнику. Началось бегство. Ода умело организовал преследование. Такеда потерял две трети своей армии, 54 командира из 97 остались лежать при Нагасино. Клану Такеда был нанесён смертельный удар. Через несколько лет Кацуёри был вынужден совершить сэппуку. Ода продолжил закономерный исторический процесс объединения земель и успел собрать третью часть Японии, пока не был предан и убит своим генералом Акечи Мицухидэ.

Рассвет.
Он вытеснял окружающую тьму. А вместе с ней уходили и чёрные мысли Масаюки. Нет. Век самураев ещё не ушёл. Пока их дух столь же крепок как сталь, принадлежащих им клинков, пока есть такие воины как Нобухару, пока они готовы биться до последнего, пока сердце стучит в его груди, пока будут живы его сыновья … Он улыбнулся. В его глазах появилась уверенность … и надежда.

--------------------------------------

Навеяно вот этим видео:
http://www.youtube.com/watch?v=jIFpravDNBI&feature=player_embedded
Цитаты, выделенные в тексте я взял отсюда, первую цитату изменил:
http://www.sengoku.ru/archive/library/history/battle/211019.htm
Рассказ основан на реальном сражении. Имена тоже реальные. Участвовал ли Масаюки в сражении я не знаю, по времени мог. Ход сражения передан близко к тексту.